Знакомство
Майкл Джексон владел квартирой в деловом районе Лос-Анджелеса — Сенчури-Сити. Он называл эту квартиру «Убежище», поскольку ни публика, ни его фанаты, ни репортеры не знали, что он там жил. Жил он там в основном тогда, когда ему нужно было работать в Лос-Анджелесе, чтобы не ездить на машине каждый день по два часа в один конец от ранчо до города.
«Убежище» располагалось на Уилшир-бульваре.
Неподалеку от Уилшир-бульвара находилась фирма по прокату подержанных автомобилей «Рент-а-Врек». Фирма эта принадлежала Дэвиду Шварцу — отчиму Джорди Чандлера. Зубоврачебный кабинет Эвана Чандлера (отца Джорди), кстати, тоже находился на этом бульваре, по адресу: 9100 Wilshire Blvd 330 West Beverly Hills, CA 90212.
На фото от 1993 г. – 57-летний Дэвид (Дэйв) Шварц на фоне вывески своей компании Rent-a-Wreck, и его жена Джун Чандлер:
В мае 1992 года Майкл Джексон ехал по бульвару Уилшир, когда его машина неожиданно заглохла. Майкл зашел в ближайший офис и попросил разрешения позвонить. В этом офисе работала жена Мела Грина, работника компании «Рент-а-Врек». Узнав о проблеме Майкла, миссис Грин позвонила мужу, и тот сообщил своему боссу, Дэвиду Шварцу, что Майкл Джексон срочно нуждается в автомобиле.
Дэйв Шварц, отправив за Майклом лимузин, а за его сломанным джипом — эвакуатор, срочно звонит своей жене Джун и говорит: «Хватай Джорди и беги скорее сюда! Майкл Джексон у меня в офисе!».
Джун Чандлер вместе с сыном приехала в офис, и их представили Джексону.
Мел Грин присутствовал при разговоре Майкла и Джун в офисе «Рент-а-Врек». Позже он давал интервью журналистке Мэри Фишер для статьи «Был ли Майкл Джексон подставлен?», и рассказал, как у него сложилось впечатление, что Джун буквально навязывает Майклу своего сына, а Майкл чувствует, что должен им что-то в ответ на помощь с машиной.
Из рассказа Джорди доктору Гарднеру мы знаем, что потом Дэвид Шварц повел Майкла на стоянку, чтобы выбрать машину, и решил закрепить успех эмоционального шантажа Джун:
— Майкл, — сказал Дэвид, — давай заключим сделку? Что если я дам тебе машину бесплатно, а ты пообещаешь позвонить Джорди?
Конечно, Майкла мало интересовала бесплатная машина — с его деньгами купить фирму Дэвида целиком ему было бы так же просто, как чихнуть — но когда у него что-то просили так настойчиво, ему было трудно отказать, а дав обещание, он его сдерживал. Джун Чандлер, давая показания на суде в 2005, сказала, что Майкл впервые позвонил им примерно через месяц, и в период до января 1993 года звонил им 8 или 10 раз — то есть, примерно раз в месяц. Джун присутствовала при всех разговорах Майкла и Джорди, и опять же по словам Джун, Майкл говорил с её сыном о том, что интересовало Джорди — о видеоиграх, фильмах и тому подобном.
Впервые Майкл позвонил Чандлерам еще когда он был в США — Джорди рассказывает в беседе с доктором Гарднером, что они с Майклом тогда обсуждали, не сможет ли Джорди прийти к нему в гости в Сенчури-Сити, но эта встреча не состоялась. В конце июня Майкл уехал в Европу — начиналось его турне «Данджерос». Майкл вернулся домой в октябре и пробыл дома два месяца, неустанно занимаясь благотворительными делами, в том числе отправкой гуманитарной помощи в Сараево. В этот период Майкл встретил Лизу-Мари Пресли, с этой встречи начались их отношения.
В декабре Майкл улетел в Токио, где закончилась первая часть его гастрольного турне. В первых числах января 1993 года он вернулся в Америку.
11 февраля он позвонил Джорди и пригласил его с семьей приехать к нему на ранчо «Неверленд».
Очевидно, Майкл не звонил Джорди ни в октябре-ноябре 1992 года, когда он был дома в Америке, ни в январе, когда он вернулся — потому что, судя по рассказу Джорди доктору Гарднеру, Джорди думал, что Майкл был в турне до тех самых пор, пока не позвонил ему с первым приглашением в Неверленд.
24 февраля 1993 — Фрэнк Кассио
Я подумала, что, прежде чем заняться разбором беседы Джорди с доктором Гарднером, нужно изложить подробную хронологию общения Майкла Джексона с семьей Чандлеров. Ложь Джорди становится особенно очевидной, если сравнивать рассказанную им историю с реальной хронологией событий.
Общение Джорди, его матери и сестры с Майклом Джексоном длилось 5 месяцев — с 14 февраля до 10 июля 1993 года. Джорди рассказывает об этом доктору Гарднеру 6 октября 1993 года — всего через 3 месяца после того, как общение закончилось. Джорди на тот момент было тринадцать лет, почти четырнадцать (его ДР в январе, т.е. до четырнадцати лет ему осталось всего два месяца). Так что Джорди — не пятилетний ребенок, который мог бы все позабыть, и события случились не настолько давно, чтобы их не помнить.
Однако Джорди путает события местами. Понятно, что все поездки и встречи с Майклом в голове у Джорди смешались, и он не может назвать точных дат и последовательности. Но! Если бы сексуальные домогательства были реальными, Джорди четко помнил бы, какие события были ДО, а какие ПОСЛЕ домогательств — «события ДО» остались бы в его памяти беззаботными увеселениями, а «события ПОСЛЕ» были бы окрашены совсем другими эмоциями. И сам образ Майкла в его представлении изменился бы — ДО Майкл был бы для него просто другом, а ПОСЛЕ он был бы для него уже кем-то другим…
Но поскольку на самом деле ВСЕ события с Майклом были для Джорди беззаботными, они для него эмоционально окрашены одинаково, так что он не может различить их и рассортировать по времени.
Ту же самую ошибку допустил Джеймс Сейфчак — он утверждал, что «первый раз» случился в гастрольном туре в Париже в июле 1988 г, а затем то же самое произошло в Нью-Йорке, когда Майкл выступал на церемонии «Грэмми». Но нью-йоркская «Грэмми» проходила в феврале 1988 г — т.е. на четыре месяца РАНЬШЕ Парижа. Джеймс с матерью действительно были в феврале 1988 г в Нью-Йорке вместе с Майклом, и, рассказывая свою педофильскую сказку, Джеймс перепутал эти даты местами именно потому, что эти два события («Грэмми» и гастрольный тур) были для него эмоционально окрашены одинаково.
Я начала писать хронологию — сначала хотела написать кратко, но ВСЕ события важные, так что получается длинная статья, ее придется делить на части, потому что ЖЖ не пропускает такие длинные посты. Поэтому здесь отдельно я даю эпизод из книги Фрэнка Кассио «Мой друг Майкл». Этот эпизод входит в хронологию, и он очень важен, так что даю его целиком. Заодно этот эпизод описывает, как на самом деле совершенно невинно проходили ночевки мальчишек в комнате Майкла.
Небольшое примечание: Фрэнк путает хронологию — но ему это как раз простительно, потому что он не врет ни о каких домогательствах. В его случае как раз-таки понятно, что события с Майклом он путает местами, в 2009-2010 гг. вспоминая о событиях 1992-1993 годов, когда ему было лет тринадцать. Он пишет, что приехал «на летние каникулы», и что Майкл отправился на церемонию «Американских музыкальных наград». Но церемония «Американских музыкальных наград» проходила 25 января 1993 г., никак не в летние каникулы.
Если судить по наряду, который Фрэнк в тот день выбрал для Майкла — «куртку, которую он надевал на фотосессию для видео «Remember the Time» — то это были не «Американских музыкальных награды», а церемония «Грэмми», которая проходила 24 февраля 1993 г, и которую Майкл посетил вместе с Брук Шилдс.
Всю книгу можно читать здесь: ссылка на VK.
Отрывок из книги Фрэнка Кассио:
Неудивительно, что как только я распробовал «Неверленд», все, чего мне хотелось, это попасть туда снова. Но у меня были дела поважнее, а именно – закончить седьмой класс. Только когда наступили летние каникулы, родители наконец разрешили нам с братом Эдди вернуться туда на неделю-другую, на этот раз самостоятельно.
Когда мы с Эдди сошли с самолета в Лос-Анджелесе, нас встречал водитель по имени Гари с табличкой, гласившей: «Касио». «Мистер Джексон ожидает вас», – сказал он и спросил, голодны ли мы, – можно было остановиться перекусить чего-нибудь по пути. Были мы голодны или нет, в любом случае мы ответили отрицательно. Нам хотелось скорее увидеть Майкла.
На тот вечер была назначена церемония American Music Awards 1993 года, где Майкл получал свою первую награду «Международный Артист», поэтому вместо того, чтобы отвезти нас прямо на ранчо, Гари привез нас в тайную квартиру под названием «Укрытие», которая была у Майкла в Сенчури-сити. «Укрытие» представляло собой трехэтажные апартаменты и своего рода мини-Неверленд. Там был целый этаж видеоигр – личная игротека Майкла. На стенах весели фотографии кумиров Майкла – Three Stooges, Чарли Чаплина, Лорел и Харди – и рисунки диснеевских персонажей. Конечно, играла музыка. Майкл любил, чтобы играла музыка, – всегда, где бы он ни был.
Когда Майкл нас встретил, ему, казалось, было неловко, что он будет занят получением награды в самый вечер нашего прибытия, и он сказал, что вместо того чтобы оставлять нас в компании одних лишь охранников, он пригласил в гости кузена составить нам компанию. (Майкл, кстати, называл всех, кто был близок к нему, кузенами или троюродными братьями – как если бы ему хотелось быть окруженным одной большой, многочисленной семьей.) «Кузеном» оказался парнишка примерно моих лет по имени Джорди Чандлер.
Я подошел к Джорди и пожал ему руку – он казался хорошим парнем. Это был уже не первый раз, когда я знакомился с другим ребенком через Майкла. Семья Джорди – как и моя – была одной из многих семей, с которыми Майкл подружился (хотя Кассио были единственными, кого он звал своей «второй семьей»). Мы, Кассио, были более чем рады принимать друзей Майкла. Мы сами были большой семьей, и у нас всегда было место для новых людей. Мне Джорди и его семья показались приятными и ничем не выделяющимися.
Перед тем, как уйти, в тот вечер Майкл обратился ко мне: «Эплхэд, как ты думаешь, что мне надеть на шоу?» Мы как-то посмотрели эпизод «Three Stooges», где Керли или Мо называли кого-то «Applehead», и с тех пор звали друг друга и всех вокруг этим прозвищем. Каждый был Эплхэд. У нас был клуб Эплхэдов.
Я заглянул в гардероб Майкла и выбрал белую футболку с угловым вырезом, черные брюки, ботинки и куртку, которую он надевал на фотосессию для видео «Remember the Time». Когда он вышел в выбранном мною наряде, я чувствовал, что буквально свечусь. Он не изменил ни единой детали.
После отбытия Майкла мы с Эдди и Джорди остались предоставлены сами себе, но развлечение найти было несложно, учитывая, что в нашем распоряжении имелась целая игротека. Я быстро сошелся с Джорди – он увлекался наукой и головоломками, и мне казалось, что это круто. В конце концов мы решили передохнуть от видеоигр, и Джорди отправился со мной на балкон, чтобы побросать шары с водой, целясь в припаркованные внизу машины. Какое-то время это было очень весело. Потом Джорди начал дурачиться с рогаткой. Не знаю, чем он ее зарядил, но определенно не водяным шаром, потому что прежде, чем я успел сообразить, что происходит, он выстрелил, попал в стекло припаркованной машины и разбил его. Черт! Мы спрятались из виду и отползли обратно в квартиру. Охране о происшедшем мы рассказывать не стали.
Бедняга Джорди был в отчаянии. Он, как и мы с Эдди, имел страсть к приключениям и забавам, но хулиганом он не был. Он шагал по квартире взад и вперед, напуганный, что приедет полиция, и переживал, что Майкл разозлится. Его трясло от страха. Я пытался его успокоить: «Расслабься, не волнуйся. Ничего страшного, никто не рассердится». В конце концов мы пошли в ванную, чтобы он умылся, и после снова взялись за видеоигры – универсальное тонизирующее средство для перепуганного подростка.
Позже вечером, когда Майкл вернулся и мы собрались вместе, мы рассказали ему о том, что произошло. Мне показалось, что так будет правильно. «Вы, ребята, в порядке? Никто не пострадал?» – спросил он. Мы ответили, что мы-то в порядке, а вот насчет машины мы не уверены. Он не разозлился. Только сказал: «Давайте выйдем и посмотрим, там ли она сейчас. Если там, расскажем хозяину, что случилось, и договоримся о замене стекла». Мы вышли на балкон, но машины и след простыл, и никто из нас ничего об этой истории больше не слышал.
В ту ночь мы с братом и Джорди растянули на полу спальные мешки и смотрели фильмы, пока не заснули. Не считая проказы с рогаткой, Джорди был приятным парнишкой, во многом похожим на меня. Я не заметил в его отношениях с Майклом ничего необычного или вызывающего беспокойство.
На следующий день Майкл повез нас в Диснейленд вместе с Джорди, его мамой Джун и сестрой. Я никогда до этого не бывал в Диснейленде, но даже мне несложно было заметить, что из-за нашего сопровождающего к нам относились как к особо важным гостям. На каждый аттракцион мы проходили без очереди.
Майкла, конечно, узнали все без исключения люди в парке. Он совсем не прикладывал усилий к тому, чтобы скрыть свою личность. Даже одет был в свой обычный наряд: темные очки, шляпу, красную вельветовую рубашку, черные брюки и мокасины. То, что носил почти каждый день. Позже, когда я узнал его получше, я, бывало, прикалывался над ним, пока он одевался. Он стоял перед гардеробом, где было море красных рубашек и черных штанов, и размышлял: «Хм, что бы мне сегодня надеть… М-м, может быть, черные штаны и красную рубашку. Надену-ка я шляпу, просто для разнообразия». А я подыгрывал: «Эй, у меня идея! Почему бы не поддаться безумию и не надеть сегодня что-то совершенно неожиданное?» – и доставал… другого фасона красную рубашку и другого фасона черные брюки, чем те, что он обычно носил.
Так вот, пока мы гуляли по Диснейленду, сотрудники охраны парка образовали вокруг нас защитное кольцо, потому что посетители впадали в безумство при виде Майкла, пытаясь получить автографы и сделать фотографии. Пару раз нам пришлось ехать через парк на машине и заходить на аттракционы со служебного входа, чтобы избежать суматохи, которую подняли фэны. Тут я начал на своем опыте понимать, как к Майклу относятся во всем мире. Но для меня это не имело большого значения. В каком-то смысле это была его работа – просто Майкл делал это, когда бывал на публике.
В конце дня мы уехали на белом лимузине, и если мы думали, что веселье на этом окончено, то глубоко заблуждались! По пути домой мы затеяли масштабное сражение на аэрозолях «Silly String». В конце концов пришлось открыть окна в машине, потому что запах стал невыносимым. В то время я не замечал, что поведение Майкла немного отличалось от того, чего люди ожидали от взрослого человека. Он был таким с тех пор, как я его знал, и – может быть, именно из-за его примера – я не имел привычки проводить четкие различия между детским и взрослым поведением. Даже сейчас у меня бывают моменты ребячества. У всех у нас бывают; у всех должны быть.
Из Диснейленда Майкл привез нас с Эдди, Джорди, его мамой и сестрой на ранчо. В лимузине постоянно играли фильмы, но мы все еще были слишком возбуждены и заняты обсуждением прошедшего дня, чтобы обращать на них внимание. В тот день мы все сблизились друг с другом. Мне было ясно, что Джорди и его семья любили Майкла так же, как моя семья. Они были как будто другой его семьей, и я чувствовал, что это создавало между нами нечто общее. Я не испытывал ревности – я вообще не ревнивый. По правде говоря, я был рад познакомиться с еще одним парнишкой, который воспринимал мои отношения с Майклом без излишней впечатлительности или же подозрительности.
Памятуя о своем предыдущем визите, я ожидал, что дорога будет длинной, но вскоре мы уже были на ранчо. На этот раз мы прибыли ночью, так что нам представилась возможность увидеть, как красиво подсвечивались деревья и водоемы. Играла музыка. Поезд – скорее всего, пустой – весело пыхтел по своей железной дороге. И нас ожидал ужин.
Так как мы приехали без родителей, мы с братом спросили Майкла, можно ли будет остаться с ним в его комнате. Это то, что мы сделали бы на обычной ночевке у друзей-ровесников, а Майкла мы воспринимали, как одного из нас. Конечно, мы знали, что он взрослый, но по ощущениям он был как лучший друг. Ребенок – но ребенок с удивительной властью и средствами. Да у него во дворе был целый парк развлечений! Нам хотелось быть рядом с ним, и Майкл не мог отказать – ни нам, ни кому-либо, кто был ему небезразличен.
Втроем с Эдди и Майклом мы болтали до поздней ночи. Мы лежали на полу перед камином, листая журналы, пока Майкл делился с нами слухами из мира шоу-бизнеса, рассказывая, как он ходил на ужин домой к Эдди Мерфи и как Мадонна пыталась его совратить. Принимая во внимание наш возраст, он постарался деликатно объяснить приглашение Мадонны сопроводить ее в номер отеля, не прибегая к словам вроде «совратить».
– Она… она попросила меня присоединиться к ней в спальне, – на этих словах он закрыл руками лицо. – Я так оробел – я не знал, что делать, – признался он.
– Надо было соглашаться! – сказал я ему. – Я бы сделал что угодно ради ночи с Мадонной!
Я был молод, но уже помешан на девочках. Но с Майклом дело обстояло наоборот. Он не привык находиться в ситуациях, где от него ожидались романтические чувства или действия. Нет, он не был геем. Он определенно интересовался женщинами, и каждый, кто видел, как он танцует, не мог не признать его яркую сексуальность. Но он был зажатым. Его зажатость отчасти являлась следствием жизни в дороге, которую Майкл вел в детстве. В ту ночь он рассказал нам, как, начиная с пяти лет, был в постоянных турне с Джексонами. Иногда перед выходом «Джексон 5» на сцене ставили шуточные номера. Майкл, наблюдавший из-за кулис, видел, как мужчины зачастую плохо обращались с артистками. После шоу они с братом Рэнди прятались под кроватью, пока старшие братья приводили в номер девочек. Когда они начинали хихикать, Джермейн вытаскивал их с Рэнди из-под кровати и вышвыривал из комнаты. Но к тому времени Майкл успевал увидеть и услышать больше, чем положено было ребенку его возраста.
Майкл постоянно рассказывал истории о своих братьях. Некоторые из этих историй он рассказывал с юмором, но теперь мне понятно, что они вовсе не были смешными. Майкл узнал о сексе в слишком раннем возрасте, и этот опыт оставил глубокие следы на его психике. В результате в том, что касалось женщин, он как будто застыл во времени. Позже, когда его братья женились, члены семьи перестали быть так близки, как раньше, и постепенно это разрушило группу «Джексон 5». Вдобавок к своим страхам перед интимностью, Майкл не хотел попасть в ловушку, позволив чему-либо отвлечь себя от музыки.
Начиная с очень раннего возраста первым приоритетом для Майкла шла работа. Он был чрезвычайно профессионален. Он постоянно был в теме. Думаю потому, что за работой он чувствовал себя наиболее комфортно, там он все держал под контролем. Даже когда его старшие браться играли в баскетбол или другие игры, он лишь сидел рядом, наблюдал и напевал мелодии, но никогда не присоединялся к ним (а я полагаю, его бы с радостью приняли, даже если бы это означало неравные команды). Одна из причин – в том, что его отец был против его участия. Он оберегал Майкла больше, чем других братьев. Конечно, это могло быть отчасти и потому, что Майклу, как я не раз наблюдал, на удивление тяжело давался спорт. Я никогда этого не понимал. Вот был человек с самым выдающимся чувством ритма в мире… и он не мог даже как следует провести баскетбольный мяч. А он говорил, что в бейсбол играет еще хуже. Но по сути дела, Майкл не хотел, чтобы что-либо – будь то спорт или женщины – сказывалось на его работе. Став старше, он нередко оставался дома репетировать и ставить танцевальные номера, а когда братья возвращались, учил их этим танцам. Он был самым младшим из «Джексон 5», но и самым серьезным.
Позже той ночью разговор зашел о Джорди, который ночевал с мамой и сестрой в гостевых бунгало. Я сказал:
– Он очень классный! Когда в следующий раз приедешь в Нью-Йорк, приводи его к нам в гости.
– Да, надо взять его с собой в Нью-Йорк, он там никогда не бывал, – ответил Майкл.
– А почему Джорди не ночует с нами? – спросил я.
– Не знаю – Джорди у меня никогда не остается, – пожал плечами Майкл. – Но мне нравится, что мы одни и можем посплетничать.
Так мы втроем беседовали у камина часов до двух, а потом решили совершить налет на холодильник и отправились в кухню. Там мы подогрели себе в микроволновке ванильный пудинг (одно из любимых лакомств Майкла), набрали чипсов, апельсинового сорбета, ванильных вафель и пакетиков сока, притащили все это в комнату и не спали до четырех утра, болтая и слушая захватывающие истории Майкла.
Как и всегда в последующие наши визиты, Майкл предложил кровать мне и Эдди и сказал, что сам поспит на полу, но в итоге мы все заснули на полу. Я обожал засыпать под потрескивание гаснущего огня. Начиная с того дня и до тех пор, пока я не стал достаточно взрослым, чтобы желать уединения, я устраивал себе постель у камина. Позвольте мне сразу прояснить этот момент: хотя «ночевки» взрослого с парой детишек и могут показаться странными, в них не было ничего сексуального – ничего, что было бы видно мне, ребенку, тогда, и ничего, что я мог бы увидеть сейчас как взрослый мужчина, анализирующий прошлое. Они были безобидными. Майкл на самом деле был просто ребенком в душе.
На следующий день мы проспали до полудня. Повар Майкла, Бакки, был знаменит своими бургерами, поэтому на обед мы ели бургеры Бакки с картошкой фри. Потом Майкл объявил: «В вашем распоряжении две тысячи семьсот акров. Будьте свободны. Делайте, что хотите». Он побуждал нас исследовать ранчо самостоятельно, но нам больше всего хотелось быть рядом с ним, и чтобы он показывал нам, что делать. Так что мы провели день в игротеке и носясь по Неверленду вместе. Майкл был согласен на любое занятие.
В тот вечер он предложил нам всем поехать в магазин игрушек «Toys-R-Us». Я решил, что нас туда отвезет его шофер, но Майкл сказал: «Нет, я поведу». Мы погрузились в страшный коричневый «Додж Караван». Я сел спереди, а мой брат, Джун, Джорди и его сестра – сзади. И Майкл Джексон, не снимая своей знаменитой шляпы, повез нас в магазин. «Не могу поверить, что ты водишь машину!» – удивился я. Никогда раньше я не видел Майкла за рулем. Это было то еще зрелище.
Когда мы подъехали к «Toys-R-Us», в магазине горел свет, но двери были заперты. У меня упало сердце. Но тут несколько работников подбежали к двери, отперли ее и воскликнули: «Здравствуйте, мистер Джексон! Заходите!» Нашего прибытия явно ждали.
Магазин был полностью свободен от других покупателей. Ощущение было такое, будто наступило Рождество. Майкл вручил нам пустую тележку и скомандовал: «Вперед, берите все, что понравится!» Мы знали, что это означает: весь ассортимент магазина в нашем распоряжении. Никаких ограничений на покупки не было. Но нам с братом было неудобно просто заполнять тележку игрушками. И Джорди, кажется, разделял наше стеснение. Мы прошлись по рядам, смакуя мысль о том, что магазин открыт для нас. Он был нашим. Но когда дело дошло до фактических покупок, мы выбрали лишь горстку мелочей – ничего безумного. Мы вели себя крайне вежливо. Кроме того, нас ждала масса удовольствий в Неверленде. Майкл, тем временем, набил три телеги игрушками, которые хотел купить.
Майкл обожал собирать игрушки. При этом он вовсе не обязательно играл в них, или даже вынимал из упаковок. Но он определенно любил их покупать. В Неверленде у него была целая комната, полная нераспакованных игрушек, которые он сохранял как коллекционные экземпляры. Он также внимательно следил за новыми игрушками, появлявшимися на рынке. Его интересовало, что популярно: во что играют дети, почему их привлекают эти конкретные игрушки.
Майкл подходил к большинству областей популярной культуры с таким же пристальным любопытством, как и к трендам в игрушках. Он изучал музыкальные списки «Top 10» и следил за книжными списком бестселлеров «Нью-Йорк Таймс». Отчасти именно так он развил необычайно широкое, даже универсальное чутье на то, что люди хотят видеть, слышать и пробовать.
Я учился у Майкла. Он научил меня преследовать знания. Он побуждал меня учиться. Он наставлял меня быть скромным и уважать родителей, особенно мать. Он предостерегал меня от бурных вечеринок, употребления наркотиков и курения, говоря: «Выпей, расслабься. Но если не можешь уйти домой на своих двоих, ты лузер». Он вдохновлял меня культивировать в себе все самое лучшее. Поскольку он понимал меня, я был восприимчив к его влиянию.
В школе я учился не очень хорошо – с самого детского сада я был мечтателем, витавшим в облаках. Но Майкл показал мне, что школа – не единственный способ учиться. Он рассказал, что некоторые из наиболее успешных людей, таких как Томас Эдисон и Альберт Эйнштейн, отличались слабой успеваемостью в школе. Я мог сам обучиться всему, что мне нужно было знать, чтобы стать мастером в выбранной профессии. Что бы я ни делал, Майкл верил в меня. Я мог быть лидером и творцом. Родители видели, какое влияние оказывал на меня Майкл, и в том числе по этой причине поощряли наши отношения.
Когда лето подошло к завершению, мы с Эдди вернулись в Нью-Джерси. Я пошел в восьмой класс, Эдди пошел в шестой. За лето родители переехали, и мы вернулись в новый дом в новом городе. Майкл, тем временем, улетел в Бангкок. Последний год он провел в зарубежном турне в поддержку альбома Dangerous, и теперь, после коротких каникул, пришло время ему вновь отправляться в путь. Мы с Эдди попрощались с ним, но мы и понятия не имели, как скоро вновь увидим нашего друга, как далеко от дома мы при этом будем, и в каком тяжелом положении окажется Майкл.
20 мая 1993 г — «Новая любовь Майкла Джексона»
Как говорится, срочно в номер!
Я только что узнала (отсюда), что, оказывается, газеты писали о Чандлерах и до статьи в «Нэшнл Инквайрер».
Это подрывает мою версию о том, что Гутьеррес мог узнать о Чандлерах только из статьи «Нэшнл Инквайрер», и, следовательно, что он мог разыскать Чандлеров только после 25 мая. Получается, Гутьеррес мог узнать о них раньше.
С другой стороны, это была доинтернетная эпоха, и такие заметки могли пройти незамеченными для Гутьерреса и для Чандлеров. Тем более, что по поводу статьи от 25 мая в домах Чандлеров и Шварцев возник переполох (они целых два дня перезваниваются и обсуждают ее). Однако мы не слышали от Чандлеров и Шварцев ни звука о том, что об этом что-либо писалось раньше…
Но если Гутьеррес вычитал в газетах о Чандлерах раньше 20 мая, тогда это объясняет, почему 20 мая Эван Чандлер в доме Джун спокойно играет с Майклом Джексоном в бой водяными шарами, и, вернувшись домой, говорит жене, что Джексон очень приятный парень, а 21 мая Эван Чандлер приходит в квартиру Майкла «Убежище» и внезапно спрашивает его, не «тра*ает ли он его сына».
Пока даю статью и перевод, позже обдумаю все эти новости, и в свете новых данных, наверное, отредактирую этот пост и пост про «Нэшнл Инквайрер».
Перевод мой, выделение жирным шрифтом — тоже мое.
Новая любовь Джексона: роман с семьей модели
20 мая 1993 г
Сейчас, когда все гоняются за новостями о Майкле Джексоне и новой, очень красивой 40-летней женщиной в его жизни, Джун Чандлер-Шварц, остаётся открытым вопрос: Кто она? И, более важный вопрос: Что она и её двое детей делают рядом с Джексоном?
Вот, что нам известно: Джун Чандлер, бывшая модель, выросла в Квинсе и там вышла замуж за местного парня по имени Эван Чандлер. После того как они переехали в Лос-Анджелес (чтобы он мог стать дантистом для звёзд), они развелись.
Потом она вышла замуж за Дэйва Шварца, который основал «Рент-а-Врек». Именно в офисе этой компании в ЛА, она и её дети, Джорди (13 лет) и Лили (5 лет) встретили Джексона.
Очень скоро Джексон начал им звонить. Он пригласил их в «Неверленд» (его ранчо), а затем они начали путешествовать одной большой счастливой семьёй по всем тематическим паркам Диснея — только без её мужа Дэйва, конечно. Джексон даже взял их на встречу с королевской семьей в Монако, как если бы они были его женой и детьми. Это длится уже шесть месяцев.
Да, он звонит ей по четыре раза в день.
Да, они все вместе проводят вечера, глядя телевизор и поедая пиццу в её кровати.
Да, её дети постоянно с Джексоном.
Да, он покупает им горы игрушек.
Да, она всё ещё живёт со своим мужем, Дэйвом из «Рент-а-Врек». «Джун и Майкл постоянно вместе, но пока, ну, ничего не произошло» — говорит один их друг.
Чем же они его так привлекли? «Джорди — вылитый Майкл в том же возрасте, — говорит друг, — и они веселятся вместе как два 13-летних мальчишки».
Чандлер, её первый муж-зубодёр, недавно написал киносценарий «Робин Гуд: парни в трико», который сейчас ставит Мел Брукс. По словам Чандлера, идею для пародии на Робин Гуда придумал Джорди, который копия Джексон в возрасте 13 лет.
Итак, давайте обрисуем жизнь этого 13-летнего парня: Его отец говорит, что он придумал идею для 20 миллионного фильма, его лучший друг — 20-миллиардный мужчина-ребенок Майкл Джексон, а его отчим — мультимиллионер, основатель «Рент-а-Врек». Каких же высот он достигнет к 15 годам?
М-да. Перспективы у парня были, конечно, шикарные…У него были деньги, талант, остроумие, ум, фантазия, обаяние, потрясающие внешние данные и дружба с Майклом Джексоном… Он мог бы стать известным режиссером, киноактером, известным автором песен… Да только к 15 годам родители так испоганили ему жизнь, что Джорди Чандлер теперь и носа не может показать на публике, не то что заниматься кино или музыкой. И в историю он войдет не как созидатель чего-то красивого и нужного людям, а только как человек, который оболгал и разрушил жизнь Майкла Джексона.
Поездка в Вегас. Статья в «Нэшнл Инквайрер» от 25 мая 1993 г.
Этот эпизод — поездку в Лас-Вегас — я тоже хочу выделить из хронологии, и написать про него отдельно и подробно.
25 мая 1993 года в газете «Нэшнл Инквайрер» (National Enquirer) вышла статья под заголовком: «ТАЙНАЯ СЕМЬЯ МАЙКЛА ДЖЕКСОНА – ЖЕНА МИЛЛИОНЕРА И ДВОЕ ЕЁ ДЕТЕЙ». Эта статья проливает свет на очень многие обстоятельства той поездки.
В этом посте — перевод статьи. Читать дальше:
Перевод статьи:
Барбара Стерниг и Дэвид Даффи
25 мая 1993 г.
У Майкла Джексона возникла странная одержимость женщиной и ее двумя детьми — и он превратил их в свою тайную семью!
Суперзвезда невероятно привязался к Джун Чандлер-Шварц, ее 13-летнему сыну Джорди и 5-летней дочери Лили. После встречи с матерью и ее детьми в начале этого года Майкл:
— возил их на свое ранчо почти каждые выходные.
— звонил им по четыре раза в день.
— поселился с ними в одном номере-люкс во время отдыха в Лас-Вегасе.
— потратил 1500 долларов на Джорди во время одного из посещений «Тойз-ар-Ас».
«Я считаю вас своей семьей, — сказал он Джун. — И буду заботиться о вас, как если бы вы были моей семьей».
40-летняя Джун — жена Дейва Шварца, который разбогател, основав прокат автомобилей «Рент-а-Врек», и превратив его в компанию по с оборотом 100 миллионов долларов в год.
Майкл «усыновил» Джун и двух ее детей вскоре после того, как он впервые встретил их в офисе «Рент-а-Врек» в Лос-Анджелесе, сказал наш инсайдер.
«Майкл арендует автомобили у «Рент-а-Врек», чтобы сделать себя менее заметным. Он был в офисе, когда туда пришла Джун с детьми, чтобы дети могли повидаться с отцом».
«Майкл завел разговор с Джорди, и семья была на седьмом небе от счастья по поводу этой встречи».
После того дня Майкл начал звонить семье каждый день, рассказал инсайдер. «Он подолгу разговаривал с Джорди и был очарован Джун, красивой восточной женщиной».
«Майкл звонил по три или четыре раза в день».
Джун и дети впервые посетили его ранчо в долине Неверленд несколько месяцев назад.
Они так хорошо проводили время вместе, что Майкл, замаскировавшись, несколько раз возил семью в Диснейленд. «Чем больше они получали удовольствия, тем больше получал удовольствие я — и тем ближе мы становились», — сказал он инсайдеру. Инсайдер добавил: «Майкл стал принимать их в «Неверленде» почти каждые выходные».
Его особым подарком было то, что он возил детей в магазин игрушек «Тойз-ар-Ас» по утрам в субботу.
«Однажды утром он купил Джорди игрушек на 1500 долларов!»
Фото 1: Майкл в маске достает Лили Шварц из лимузина в Монте-Карло, куда они все отправились на «Мировые музыкальные награды».
Фото 2: Майкл Джексон играет роль отца с Джорди Шварцем (слева) и его сестрой Лили в «Диснейворлд» во Флориде. Мать детей, Джун Шварц, сидит позади них, рядом с неизвестным мужчиной.
Титр 3: Дэйв Шварц (слева), человек, основавший «Рент-а-Врек». Майкл встретил жену Дэйва Джун (справа) и ее детей, когда арендовал там автомобиль
Майкл недавно свози Джун и ее детей в пятидневный отпуск в Лас-Вегас, где они все остановились на его частной вилле с тремя спальнями в отеле «Мираж», сообщил источник.
«Когда они приехали, Майкл провел с детьми и их матерью экскурсию по отелю. На следующий день он ходил с мальчиком за покупками, затем они вернулись в отель.
Джон Микли, управляющий залом для видеоигр, сказал, что Майкл не мог там долго оставаться «потому что вокруг него столпилось слишком много детей».
В тот вечер Майкл и Джорди плавали с дельфинами в бассейне отеля, сказал источник.
На следующий день они опять пошли за покупками, и Майкл водил Джорди и Лили на шоу «Зигфрид и Рой». «Когда Майкл возвращался на виллу, держа детей за руки, он улыбался, как гордый папа», — сказал очевидец.
На следующий день Майкл и Джорди ужинали в китайском ресторане отеля «Мираж».
«Они шептались и смеялись, как отец и сын», — сказал официант Чад Йан, который их обслуживал.
Позже тем вечером они пошли на цирковое шоу отеля под названием «Цирк дю Солей».
«Они сидели в секции 206, ряд CC, — сказал очевидец. — Когда шоу закончилось, Майкл купил мальчику свитер с эмблемой “Цирк-дю-Солей”».
Покинув Лас-Вегас, они поехали на ранчо Майкла, сказал наш инсайдер.
С тех пор певец также свозил «свою семью» в «Диснейворлд» во Флориде. А на прошлой неделе все они отправились в Монте-Карло, где Майкл присутствовал на церемонии вручения «Мировых музыкальных наград».
«Он пленён и очарован Джун, Джорди и Лили, — говорит инсайдер. — Он воспринимает эту семью, как свою собственную».
«Майкл сказал мне: «Мне так нравится проводить время с Джун, Джорди и Лили.
Мы четверо — как маленькая семья. Нам всем так весело вместе, что это просто экстаз».
Немножко информации об обстоятельствах появления этой статьи:
Авторы статьи упоминают свой источник информации — кто-то, близкий к семье Чандлеров («инсайдер»). Как мы узнали позже из книги Рея Чандлера, этим «источником» оказалась сестра близкой подруги Джун.
Из статьи ясно, что после поездок в Лас-Вегас, Флориду и Монако Джун хвасталась перед подругами своими отношениями с Майклом, и подарками, которые он ей делал. Сестра одной из ее подруг продала историю репортеру «Нэшнл Инквайрер». Репортер не поленился съездить в Лас-Вегас, разыскать и поговорить со всеми, кто общался с Майклом — с официантами, персоналом гостиницы и т.д.
Статья эта ясно показывает:
1) что на тот момент никто не подозревал ничего плохого, видя Майкла рядом с детьми. И его манера общения с детьми на нормальных людей производила впечатление общения отца со своими собственными детьми:
«Когда Майкл возвращался на свою виллу, держа детей за руки, он улыбался, как гордый папа», — сказал очевидец.
«Они шептались и смеялись, как отец и сын», — сказал официант Чад Йан, который их обслуживал.
«Фото 2: Майкл Джексон играет отца с Джорди Шварцем (слева) и его сестрой Лили в «Диснейворлд» во Флориде.»
2) что оба репортера, подруги Джун и очевидцы в Вегасе, с которыми говорили репортеры, из этой истории сделали один-единственный вывод: что Майкл увлечен женщиной:
«Суперзвезда невероятно привязался к Джун Чандлер-Шварц, ее 13-летнему сыну Джорди и 5-летней дочери Лили.» (Джун написана первой)
«Он подолгу разговаривал с Джорди и был очарован Джун, красивой восточной женщиной».
«Он пленён и очарован Джун, Джорли и Лили, — говорит наш инсайдер. — Он воспринимает эту семью, как свою собственную». (Джун написана первой)
Обратите внимание, что статья при этом написана отнюдь не доброжелателями Майкла. В самом же первом предложении задается тот самый насмешливый тон, который давно усвоила пресса по отношению к Майклу. Все, что делал Майкл, пресса объявляла «странным», не исключая и его увлечение женщиной.
«У Майкла Джексона возникла странная одержимость женщиной и ее двумя детьми — и он превратил их в свою тайную семью».
В чем заключается «странная одержимость»? Поведение Майкла, описанное в статье, ничем не отличается от обычного поведения мужчины, увлеченного женщиной, а поскольку у этой женщины есть дети, то увлеченный мужчина заботится и о них…
В статье много ошибок. Репортеры пишут со слов «инсайдера», «инсайдер» рассказывает со слов сестры, ее сестра говорит со слов Джун — такой длинный испорченный телефон. Поэтому обстоятельства встречи Майкла с Чандлерами изложены абсолютно неверно.
В статье говорится, что Майкл встретился «с матерью и ее детьми в начале этого года» — на самом деле они встретились в начале прошлого (1992) года.
В статье говорится: что впервые Майкл встретил их в офисе «Рент-а-Врек», потому что «Майкл арендует там автомобили у «Рент-а-Врек», и он был в офисе, когда туда пришла Джун с детьми, чтобы дети могли повидаться с отцом», и «Майкл завел разговор с Джорди».
Все было совершенно не так, со слов самих Джун Чандлер (на суде в 2005), Эвана Чандлера (в книге «Все, что блестит») и Джорди Чандлера (беседа с Гарднером) — Майкл оказался в офисе случайно, потому что у него сломалась машина, Джун с детьми примчалась туда чтобы увидеть суперзвезду, и Джун с Дэйвом сами навязали Майклу свой телефон, прося его позвонить Джорди.
И давайте рассмотрим поездку Майкла в Лас-Вегас в контексте событий этого времени. Майкл познакомился с Чандлерами в мае 1992 г. В начале лета 1992 г некий журналист Виктор Гутьеррес общается с Джой Робсон и говорит ей, что «расследует Майкла в связи с педофилией». Джой сообщает об этом Майклу (через его администратора Норму Стаикос), и Майкл нанимает своего частного детектива Энтони Пелликано для расследования. Гутьеррес описывает в своей книге, как в июле-августе 1992 к нему домой нагрянул Пелликано со своим помощником и потребовал прекратить распространять лживые слухи.
Представьте на минутку, если бы Майкл был виновен. И представьте себя на его месте. Представляете? Вы знаете, что вы виновны. Вы слышите, что некий журналист Гутьеррес беседует об этом с вашими знакомыми и вашим персоналом. Наверное, тут вы затаились бы, а не нанимали бы частного детектива расследовать это дело? И, наверное, пока это все происходит, вы не стали бы разгуливать на людях с новым мальчиком? Если вы, конечно, не идиот. А Майкл идиотом не был. Он был наивен и верил в справедливость — он верил, что если он не виновен, то никакая грязь к нему не пристанет…
Поездка в Лас-Вегас, к тому же, это не просто «выход на люди». Майкл был знаменит всюду, но в Лас-Вегасе большинство людей знало его лично и близко. Стив Уинн — хозяин отеля «Мираж», прислал за Майклом с Чандлерами самолет, чтобы доставить из в отель. Стив Уинн дружил с Майклом, и Майкл принимал непосредственное участие в планировке отеля «Мираж», он помогал Стиву с идеями — где установить фонтан, какие шоу включить в план развлечений и т.д.
В той поездке Майкл ходил с Чандлерами на шоу фокусников Зигфрида и Роя — он давно был с этими ребятами знаком и дружен, он написал для них песню (бесплатно, в подарок), открывающую шоу. Днем, до представления, Майкл с Джорди посетили репетицию и пообщались с Зигфридом и Роем. Ну, стал бы он знакомить Джорди со всеми и повсюду с ним появляться, если бы в его отношении к мальчику было что-либо такое, что нужно скрывать?
Эта статья — поворотная точка в судьбе Майкла. Я уверена, что именно из этой статьи Гутьеррес узнал имя мальчика и его родителей. Гутьеррес сказал в одном интервью, что впервые увидел этого мальчика в телетрансляции из Монако, «Мировые музыкальные награды» (12 мая), но тогда он не знал имени мальчика.
Статья про «Тайную семью» вышла 25 мая. В ней Дэйв Шварц назван отцом детей, и есть даже его фото на фоне вывески его компании. Разыскать компанию «Рент-а-Врек» в Лос-Анджелесе было делом пяти минут. Дело еще пяти минут — у любого работника компании узнать, что Дэйв не отец Джорди, а отчим, а отец (давний и близкий друг Дэйва) работает неподалеку, тоже на бульваре Уилшир, буквально в пяти шагах оттуда…
Вот так Гутьеррес и вышел на Эвана Чандлера. И поэтому когда Майкл ночует в доме Чандлера 22-23 мая (до статьи), Эван просит у Майкла построить ему новый дом, а 28-30 мая (после статьи) Эван накачивает Майкла наркотиком и допрашивает о том, гей он или нет…
5-10 июня – Майкл с Джорди в магазине комиксов
В 1993 году будущий сценарист Пол Эрнандес работал в магазине комиксов «Золотое яблоко» в Лос-Анджелесе, на улице Мелроуз-авеню. Голливуд — большая деревня, так что Эрнандесу довелось не только встретиться там с Майклом Джексоном, но и прочитать киносценарий, написанный Эваном Чандлером, а также пообщаться с человеком, который видел свидетельства по делу «Чандлеры против Джексона» (читайте об этом в полном интервью Пола Эрнандеса здесь).
А в сегодняшнем посте я кратко изложу только ту часть интервью Эрнандеса, которая касается его встречи с Майклом и Джорди Чандлером:
Случилась эта встреча примерно 5-10 июня 1993 г. — Пол обсуждал с Майклом его радиоинтервью с Риком Дисом, которое, по словам Пола, было «только что», а мы знаем, что интервью с Риком Дисом состоялось 5 июня 1993 г.
В это время отец Джорди, Эван Чандлер, уже вовсю разрабатывал свой план. Неделю назад, в выходные 28-30 мая Майкл гостил в доме Эвана, и Эван накачал Майкла каким-то наркотиком и допрашивал его. Домработница Эвана Чандлера, Норма Салинас (я дам статью о ней позже), утверждала в своем интервью, что именно после этих выходных Эван перестал ходить на работу.
В книге Рея Чандлера «Все, что блестит» описано, как 31 мая Эван пришел в дом своей бывшей жены Джун и говорил с сыном, в частности, он спросил его легким тоном: «Эй, Джорди, вы с Майклом занимаетесь этим?», и Джорди ответил: «Это отвратительно! Я не такой». «Просто шучу!» — ответил Эван. И заметьте, это говорят сами Чандлеры, в своей собственной книге (на странице 46)! После этого разговора Джорди перестал разговаривать с отцом. Именно об этом конфликте упоминают Эван и Дэйв Шварц в своем телефонном разговоре.
В книге Рея также утверждается, что Эван Чандлер впервые рассказал матери мальчика о своих подозрениях насчет Джексона, когда в школе у его второго сына Ники было вручение дипломов — 9 июня. Джун не поверила в теорию Эвана, и сказала ему, чтобы он катился к чертям.
13 июня, по словам Эвана, он нанял адвоката Барри Ротмана, который был его пациентом, и в тот день был в его кабинете. Однако, скорее всего, это случилось гораздо раньше — Джеральдин Хьюз, работавшая юридическим секретарем у Барри Ротмана, говорит, что дело началось примерно в мае.
И вот, посреди этих событий, в магазин комиксов «Золотое яблоко, в котором работал Пол Эрнандес, зашли Майкл Джексон со своим ассистентом и Джорди Чандлер.
Пол помогал Майклу осматривать магазин. Он рассказывает, что «Майкл был фанатом Спайдермена», а «Джордана интересовали комиксы про Флэша и фигурки Флэша». Майкл купил множество экземпляров одинаковых предметов, потому что «они предназначались для подарочных пакетов для детей, которые посещали «Неверленд».
Подбирая игрушки для подарочных пакетов, Майкл спрашивал Пола:
— В этих предметах нет ничего жестокого, ничего сексуального?
Он хотел быть уверенным, что дети, которые приедут в «Неверленд», не получат ничего неуместного.
Пол видел ранчо Майкла в передаче Опры, показанной в прямом эфире несколько месяцев назад.
— Круто, наверное, просыпаться утром или среди ночи и видеть аттракционы во дворе своего дома? — спросил он Майкла.
— Нет, — ответил Майкл. — Круто просыпаться и видеть, как дети, которые, возможно, больше никогда не смогут снова покататься на каруселях, счастливы хотя бы один день.
Бродя по магазину, Джордан подошел к секции с книгами «для взрослых», и Пол сказал ему:
— Не ходи туда, там нет ничего интересного.
— А что там? — спросил Майкл.
— Ну, всякое для взрослых, книги категории X, — ответил Пол.
— Джордан, не подходи к той секции, — предупредил Майкл. — Там плохие книжки.
«Помню, он так и сказал: «плохие книжки», — рассказывал позже Пол Эрнандес.
Джордан хихикнул… и сделал вид, что идет к запретным полкам, и тогда Майкл сказал:
— Серьезно, Джордан, если ты туда пойдешь, я ничего тебе не куплю.
— Ладно, ладно, — сказал Джордан, и отошел.
Пол рассказывает, что, когда Майкл и Джордан осматривали магазин, «они иногда вели себя как мальчишки… как братья. Я помню, он по-доброму приобнял Джордана и дал ему щелбан по лбу и все такое, и он держался как всякий взрослый, который просто заботится о ребенке, просто хочет показать ему новый мир». Эрнандес, у которого теперь есть собственные дети, уточняет: «Ты как бы видишь в глазах детей: «Ух ты! Я и не знал, что такое есть на свете!», и как бы говоришь им: «Да, посмотри-ка! Смотри!». Примерно так они общались. В их общении не было ничего странного… к тому же, когда мы говорили о фильмах про супергероев, Майкл говорил, как хорошо иметь положительные примеры, впечатанные в подсознание, правильные вещи, которые ты видел ребенком. И это правда, мы все имеем такие примеры».
«Перед тем как уйти из магазина Джорди набрал игрушек, которые он хотел купить, их было не очень много. Небольшая стопка книг и предметы, которые нам понравились, или о которых Майкл сказал: «О, было бы здорово это иметь». Тогда Джордан спрашивал: «А можно мне один такой?». И я помню, как Майкл несколько раз поправлял его речь. Типа, когда кто-то подходил и спрашивал его о чем-то, Джордан отвечал «Ага», а Майкл поправлял: «Да, сэр». И Майкл говорил ему: «Скажи “спасибо”», или «Скажи “пожалуйста”». Ну, знаете, как это делают отцы».
Michael Jackson is INNOCENT 
Добавить комментарий